16 ноября 2015 - 16:38

В турецкой Анталье сегодня завершается саммит G20, где лидеры стран с крупнейшими экономиками планеты обсуждают ситуацию в мире. 

Вообще, «двадцатка» всегда была площадкой для обсуждения сугубо экономических проблем, но в последние годы ситуация стала несколько меняться. В этот раз политические вопросы были заявлены в официальной повестке саммита. Международные конфликты хоть и становились главными темами G20, но обсуждались все-таки «на полях», отмечают «Известия». Например, так было в 2013 году в Петербурге, когда вне рамок заседаний шли беседы о проблеме химического оружия в Сирии. В прошлом году в Брисбене часто возникала тема украинского конфликта. Турция стала инициатором подобных изменений еще до терактов в столице Франции.

У российского президента прошел целый ряд двусторонних встреч. В частности, у него состоялась беседа с председателем КНР Си Цзинпином, премьером Японии Синдзо Абэ, президентом Турции Реджепом Эрдоганом, канцлером ФРГ Ангелой Меркель. Сегодня он беседовал с главой британского правительства Дэвидом Кэмероном. СМИ после этого стали пестреть заголовками о том, что Россия и Великобритания «заявили о необходимости сообща бороться с терроризмом». 

Однако чуть позже британский премьер сказал о разногласиях с Владимиром Путиным по Сирии и Украине. Его цитирует агентство Reuters. Вместе с тем, Кэмерон считает необходимым «работать вместе по тем пунктам, где есть взаимопонимание».

Однако не эта встреча привлекла всеобщее внимание и взбудоражила общественность. Накануне между мероприятиями саммита Владимир Путин и Барак Обама коротко поговорили в холле отеля. Лидеры двух стран примостились на кожаных креслах напротив друг друга. Как отмечали журналисты, которые могли наблюдать их разговор по видеотрансляции (она шла без звука), вели себя президенты довольно непринужденно, делали усилия, чтобы расслышать друг друга.

Беседовали они в сопровождении советника по национальной безопасности Сюзан Райс и переводчика. Не совсем понятно почему, но данные о том, сколько длилась эта встреча, разнятся. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков говорил, что главы государств общались 20 минут, администрация Обамы писала, что 35 минут (столько же, по данным СМИ, шла трансляция – прим.ред.), а российский шерпа Светлана Лукаш отмечала, что разговор длился около 45 минут. 

По словам помощника российского лидера Юрия Ушакова, президенты России и США обсудили ситуации в Сирии и на Украине. Отвечая на вопрос о том, удалось ли лидерам сблизить позиции по сирийскому кризису, Ушаков отметил, что стратегические цели в борьбе с терроризмом у обеих стран очень близки, но расхождения по тактике остаются.

В Белом доме в свою очередь сообщили, что президенты согласились с необходимостью перемирия в Сирии и переговоров властей и оппозиции под эгидой ООН. Они также «высказались в пользу того, что политический переход в этой стране должен быть осуществлен самими сирийцами». Кроме того, по данным администрации Обамы, он «приветствовал усилия всех стран по противостоянию террористической группировке "Исламское государство" (организация запрещена в России) и важность военных усилий России в Сирии, направленных против этой группировки».

Что касается украинского вопроса, президент США еще раз подтвердил, что поддерживает реализацию минских соглашений «в полном объеме, включая отвод тяжелых вооружений, вывод всех иностранных бойцов, освобождение заложников и возврат украинской международной границы под контроль украинского правительства».

Песков, отвечая сегодня на вопросы журналистов сказал, что встреча Путина и Обамы, конечно, не стала переломной, разногласия остаются, но есть понимание необходимости диалога. 

По мнению ряда экспертов, встреча, тем не менее, продемонстрировала, что об изоляции России и ее политического руководства не может быть и речи.

Российский шерпа Светланы Лукаш, комментируя прессе, сказала, что Владимир Путин «на полях» саммита G20 множество раз контактировал с другими лидерами и, по ее оценке, в этом смысле был «одной из самых популярных фигур».

Анатолий Вассерман, публицист, политолог:  

«В прошлом году в Брисбене тоже далеко не все относились к России, в целом, и ее президенту, в частности, скептически. Насколько я помню, тогда старались дистанцироваться от Путина только Соединенные государства Америки или страны, так или иначе, им подчиненные. Тогда как страны, стремящиеся играть в мире сколько-нибудь самостоятельную роль, не проявляли тогда никаких признаков бойкота или дистанциирования. Общение с участниками БРИКС тогда было не менее интенсивным, чем сейчас. Что касается тех, кто по американскому распоряжению пытался делать вид, что они на мировой арене весят больше, чем Россия, то за прошедший с тех пор год они убедились, что это очень дорого обходится, прежде всего, им самим. Их попытки ничего не делать против нанятых и раскрученных в свое время американцами террористов в Сирии, обернулось атаками во Франции. Экономическое удушение РФ больнее бьет по экономикам ЕС, больнее, чем по нашим. Абсолютные потери сопоставимы, но наша страна легче выдерживает такое давление, которое на Западе принято считать невыносимым. Словом, в российской позиции с тех пор не изменилось ничего, а вот американцы вынуждены признать провал своей политики. И снова перейти от попыток удушения нашей страны к попыткам удушения в объятьях так, как они хотели сделать во время первых лет деятельности Хрущева и как они почти сделали во время Хрущева и Ельцина. 

Естественно, нам пока не сообщают, о чем лидеры говорили. Но предполагаю, что даже рядовой обмен мнениями на таком уровне — это уже серьезная политическая акция. Во-первых, Обама фактически публично признал, что блокада РФ невозможна. Во-вторых, скорее всего он попытался каким-то образом добиться от Путина координации действий в Сирии. В переводе с дипломатического языка на человеческий — отказа РФ от истребления какой-то части американских наемников в Сирии. И, скорее всего, вежливо, но однозначно Путин отказал в таком пожелании. Потому что иначе это бы обернулось катастрофическим провалом наших планов. Такая мелкая уступка могла стать политической катастрофой. Желаемых результатов для американцев эта встреча не принесет. Зато принесет нам новую возможность дипломатического давления на те страны, которые все еще надеются на американскую крышу».

Алексей Мартынов, политолог, директор Международного института новейших государств: 

«СМИ — это зеркало общественно политического мнения. И если они об этом (изменении отношения к Владимиру Путину со стороны западных коллег – прим. ред.) говорят, то, значит, тенденция к этому есть. Тем более, еще недавно глобальные СМИ, по крайней мере, европейские, активно участвовали в кампании по очернению России и демонизированию Владимира Путина. Тем не менее, несмотря на эти подходы, они сегодня говорят об обратном. Это дорогого стоит. Во-первых, действительно, нашу правоту и то, о чем мы говорим уже несколько лет, а нас категорически не желают слушать, начинают понимать. Во-вторых, перед такой угрозой как глобальный, или международный, терроризм, становятся никчемными любые политические противоречия, которые, конечно, есть у всех. Мы уже несколько лет об этом говорим. И об этом говорит наш президент Владимир Путин. Борьба с этим — это дело общее. И эффективно это делать можно только сообща, координируя усилия всех ведущих стран мира, не только на уровне спецслужб, но и на уровне политического руководства, общественности.

Не то что бы меняется позиция США по отношению к России, но меняются реалии. Это понимают и в Вашингтоне. Несмотря на то, что протокольная встреча не была запланирована, лидеры двух ведущих стран, двух сверхдержав выкроили время между мероприятиями, чтобы пообщаться глаза в глаза по общим вопросам. Кому-то эти двадцать минут покажутся недолгими, но в этом жестком графике это достаточно много. Состоялись встречи не только с Бараком Обамой у Владимира Путина, но и с лидерами других стран. В том числе, и с премьер-министром Великобритании. Их диалог носил конструктивный характер, а лидеры двух стран были на «ты». И, понятно, что при всех тех сложностях и разности позиций по ряду политических вопросов, в борьбе с терроризмом двух мнений быть не может. Нужно бороться сообща, что и было ими сказано. 

Примечательно, что встреча с Кэмероном была после встречи с премьер-министром Италии Ренци. По протоколу, когда проходят мероприятия с участием первых лиц европейских государств, кроме национального флага выставляется еще и флаг Евросоюза. Перед началом встречи британская сторона попросила вынести флаг ЕС и оставить только национальный. Это вроде мелочь, но очень красноречивая, даже говорящая. Говорящая о том кризисе, в котором сегодня находится ЕС с туманными перспективами будущего для этого межнационального образования».