28 января 2016 - 15:24

В среду вечером стало известно о вступившей в силу поправке к правилам Международного валютного фонда. По мнению многих аналитиков, это стало историческим моментом в жизни организации.

Фонд увеличил квоты в пользу «динамично растущих стран с формирующимся рынком и развивающихся стран». Теперь Россия входит в десятку крупнейших государств МВФ. Вместе с ней туда включены Бразилия, Китай и Индия, то есть все страны БРИКС, за исключением ЮАР. Таким образом, дружественные нам государства в совокупности будут практически обладать правом вето при принятии важнейших решений МВФ.

Формально до необходимого порога в 15% группа стран чуть-чуть недотягивает, имея 14,7% голосов. Однако восполнить этот дефицит не составит большого труда, так как обычно солидарно с Россией голосуют Иран и Венесуэла.

Нельзя не отметить, что США и Евросоюз по-прежнему остаются главными действующими силами МВФ. Агентство ТАСС напоминает, что принятая накануне реформа была разработана и утверждена в фонде еще в 2008-2010 годах. Однако до последнего времени

блокировалась американским Конгрессом. Обладателем блокирующего пакета остается Вашингтон, пакет европейских стран в сумме еще крупнее.

До нынешнего момента назначать своих представителей в Совет директоров могли только 5 стран — США, Великобритания, Германия, Франция и Япония. Теперь всем членам Совета, состоящего из 24 человек 188 стран-представителей, нужно будет официально проходить процедуру выборов.

После принятия поправок страны-члены МВФ в течение 30 дней должны оплатить свои новые квоты. Фактически речь идет не о перечислении средств, а об их резервировании центральными банками стран. Раньше квота России была равна 8,2 млрд долларов. Однако поскольку реформа предусматривает удвоение капитала организации, теперь РФ нужно зарезервировать в два раза больше денег.

Алексей Мартынов, политолог, директор Международного института новейших государств:

«Мое мнение насчет реформы МВФ несколько отличается от того, что думают финансовые власти нашей страны. Я понимаю, что нынешняя финансовая волатильность имеет общемировой характер, она свойственна не только нашей экономике. И счетоводы из финансового блока правительства хотят быть уверены, что у них есть резервная подушка — некая опция, с помощью которой можно в крайнем случае сбалансировать бюджет, обратившись в МВФ и получив нужную сумму денег. Собственно, для этого Международный валютный фонд и придуман: он призван не допустить резких кризисных моментов в отдельно взятых странах, чтобы обезопасить всемирную экономику от масштабного обвала. Хотя хочу обратить внимание, что МВФ не смог спасти мир от известной волны кризиса, которая прокатилась в 2008 году после того, как лопнули мыльные пузыри финансовых афер в США.

С одной стороны, вкладывая деньги в МВФ, мы покупаем некий страховой полис. Если что, мы его предъявим, и нас поддержат. Но с другой стороны, скорее всего, никакого страхового случая не будет. И даже если он и наступит, то помощь МВФ будет для нас как мертвому припарки. При этом деньги мы должны внести прямо сейчас, оторвав от необходимых социальных программ, от проектов, связанных с импортозамещением, и так далее. При этом руководство страны уже не первый год говорит, что нам необходимо отходить от сырьевой модели экономики, которая находится в зависимости от цен на энергоносители, и как следствие, от колебаний курса иностранной валюты.

Вместо того, чтобы тратить деньги на развитие экономической системы России, мы будем вкладывать деньги в МВФ, чтобы некоторым бухгалтерам в экономическом блоке правительства по ночам спалось спокойнее».

Сергей Хестанов, экономист, доцент кафедры финансовых рынков и финансового инжиниринга РАНХиГС:

«Позитивные последствия этого решения МВФ заключаются в том, что весомость голосов России и других стран-членов БРИКС повысится, поэтому им будет проще лоббировать те решения, которые отвечают интересам наших государств. А негатив в том, что нам придется платить больше взносов за членство в МВФ. Для Китая и Индии это вряд ли станет проблемой, а от России и Бразилии это потребует дополнительных ресурсов, изыскать которые в нынешней обстановке будет непросто.

Объективно ответить на вопрос о целесообразности таких вложений в МВФ можно будет только по факту. Бывают периоды, когда они явно оправданы, бывает и наоборот. Сейчас время непростое. В большинстве стран проходят сложные трансформационные изменения. Мы не можем с высокой точностью прогнозировать развитие событий в экономике, и, соответственно, невозможно сделать надежный прогноз, оправданы ли будут эти траты».