«На небе — Бог, на земле — Россия». Именно эти слова рефреном звучат в памяти, когда я думаю о поездке по Сербии. А проехали мы ее, что называется, вдоль и поперек — с севера на юг и с запада на восток. И везде принимали нас с большим уважением и братской любовью. Простые сербы, люди вне политики, свято чтят все, что связано с Россией, с нашей историей. А общего у нас действительно много.

То, что сербы — славяне, и славяне православные, известно многим. Удивительно, но при минимальном знании церковно-славянского языка, не без труда, конечно, но сербский язык мы понимали! Когда мы посещали православные храмы, например, собор Святого Саввы в Белграде, я был поражен. Даже убранство храма отдаленно напоминало Войсковой собор в Новочеркасске!

Сербы помнят, что именно притеснение православных славянских братьев в османской Турции послужило поводом для ряда русско-турецких войн, которые, в конце концов, окончились освобождением Сербии от ига.

Не очень уютно чувствовали себя сербы и в Австро-Венгерской империи. Их поселения в современных Воеводине, Славонии, Далмации и Сербской Краине были устроены по казачьему принципу. Эти сербы, называемые граничарами, освобождались от налогов, но были обязаны нести службу по охране границы с Турцией со своим оружием, на своих конях, в своем обмундировании. Рассматривая старинные рисунки граничар, я обратил внимание, что даже внешне, по одежде и обычаям, они походили на донских казаков!

Несмотря на некоторые привилегии, сербы испытывали постоянное давление со стороны империи. Их принуждали либо принять католичество, либо присоединиться к унии, то есть исповедовать некую смесь православия и католицизма. Понятно, что и то, и другое было неприемлемо для православных граничар. Выходом для них стало переселение в Россию, о чем было подано соответствующее прошение российской императрице.

13 (24) июля 1751 года Елисавета Петровна объявила в ответ на их просьбу: «Сколько бы из сербского народа в Российскую Империю перейти не пожелало, все они, как единоверные, в службу и подданство приняты будут». Сербы двинулись в Россию.

Им были отведены для поселения земли в заднепровских степях между реками Синюхой и Днепром. Землей наделяли в соответствии с чинами: рядовым — 20-30 четвертей, прапорщикам — 50, поручикам — 80, капитанам — 100 четвертей. Одна четверть равнялась примерно 50 соткам.

Столицей Новой Сербии стал военный город Новомиргород.

Земли эти имели автономный статус и подчинялась непосредственно Сенату и Военной коллегии. Поселенцы делились на гусарские полки, роты-шанцы, являвшиеся одновременно и территориальными, и военными, и административными единицами. Новая Сербия стала частью Новороссии с центром в городе-крепости Святой Елисаветы. Ее стратегическое значение было обусловлено тем, что она находилась на пути набегов крымских татар по их излюбленному маршруту, а также являлась важным плацдармом для переброски русских войск на юг, в Крым.

Когда в 1764 году по указу Екатерины была создана Новороссийская губерния, Новая Сербия лишилась автономии. Тогда большая часть сербов ушла на Кубань, где они слились с местными казаками. Есть потомки сербов и на Дону. Об этом говорят распространенные среди кубанских и донских казаков фамилии Сербин, Сербиненко, Сербинов, Сербяков.

Через полтора века случился обратный процесс. После Октябрьского переворота в России и поражения белого движения в Гражданской войне, в Сербию эмигрировали несколько тысяч казаков. Их хорошо принял король Югославии Александр Первый Карагеоргиевич. Казаки и в Югославии были приверженцами монархии.

Но коммунистические идеи распространялись по всему миру. Подняли голову и националисты, желающие развалить Югославию. В 1934 году король был убит. Югославию поделили Германия, Италия и Венгрия. Сербия оказалась под германским протекторатом.

Во время последнего раздела Югославии только Россия, сама в то время находившаяся в крайне сложном положении, высказывала сочувствие и оказывала реальную поддержку сербскому народу. Казаки всех казачьих войск, добровольцы из других регионов России, воевали на стороне братьев-сербов. И они об этом помнят. И будут помнить. Только на Россию и Бога уповают простые сербы.

Понятно, что есть в Сербии и откровенные русофобы, считающие, что исключительно «западные демократические ценности» важны для страны и только они непременно приведут ее к процветанию в «семье народов европейских». Но где их нет, русофобов? Даже в самой России имеются силы своему отечеству враждебные. Для них традиционно «чем хуже, тем лучше». Но в большинстве своем сербы — откровенные русофилы, желающие строить самые тесные отношения только с Россией и с русскими.

И диалог ведется. Проводятся совместные конгрессы, круги, действуют посольские станицы, налаживаются экономические связи. Зачем это нужно казакам и сербам именно сейчас, в наше непростое время? Да все очень просто: у нас одни и те же недоброжелатели и откровенные недруги. Кто «катит бочку» на Россию, тот не обходит своим вниманием и Сербию. Не так уж много нас в мире, чтобы забывать своих православных братьев. Я уверен, что у наших стран и народов впереди длинная и светлая общая история. Для этого есть все предпосылки.

Хотелось бы еще сказать несколько слов о кратком визите в Боснию. Две сотни казаков прибыло в Боснию в рамках культурного фестиваля, приуроченного к столетию Первой мировой войны. Так уж получилось, что наш приезд совпал с местными выборами. Недружественные журналисты тут же попыталась использовать фестиваль в своих целях. Сараевская пресса, сообщая о прибытии казаков, называла их «спецназом» и отмечала, что это «вооруженное подразделение», которое участвовало в «аннексии» Крыма и в событиях на Донбассе.

Домыслы журналистов и некоего «политолога, просившего не публиковать его имя», сводились к тому, что прибытие казаков связано с боснийскими выборами. Что, «возможно», казаки нужны, чтобы обеспечить «силовую поддержку» одного из кандидатов, серба по национальности, якобы совсем недавно встречавшегося с президентом России Владимиром Путиным и заручившимся его поддержкой. Бред полный!

Но больше всего казаков рассмешило заявление некоторых журналистов, что прибывшие совершенно не умеют плясать! Ответственно заявляю — это неправда! Всему миру известно, что казаки идеально владеют плясом! Это умение мы впитываем с молоком матери! В разные периоды истории мы плясали во многих местах. И всегда успешно! И мы не раз еще спляшем.

Донской казак Николай Дьяконов