Современные либерал-демократы часто приводят США в качестве примера желаемого демократического устройства. В то, что Америка самая демократичная страна, верят и сами ее жители. И пытаются распространить свою модель «демократии» на весь остальной мир. Они забыли, вернее, никогда не знали, что в те времена, когда каравеллы Колумба только приближались к берегам будущей Америки, на Дону, как, впрочем, и на других казачьих территориях, давно и устойчиво действовала хорошо проработанная система демократического управления обществом.
Возможно, отцам-основателям Соединенных Штатов, которые писали первые законы, было знакомо истинно демократическое устройство казачьих сообществ. Да не возможно, а совершенно точно! Дело в том, что активное участие в гражданской войне Северо-Американских Штатов принимал бывший полковник Русской императорской армии донской казак Иван Турчанинов. Он был участников и многих войн Российской империи. В 1852 году с малой серебряной медалью окончил Николаевскую академию Генерального штаба в Санкт-Петербурге, был на хорошем счету у начальства и самого императора. Но невыносима стала для уроженца Дона жизнь в крепостнической царской России.
В 1856 году, проходя службу в Польше, полковник Турчанинов неожиданно для всех эмигрировал в США вместе со своей молодой женой Надеждой. В этой юной стране, не скованной сословными предрассудками, донской казак надеялся обрести волю, к тому времени почти окончательно утерянную его предками. Прибыв туда, познакомившись с реалиями американской жизни, Турчанинов понял, что на американской земле существует не меньше проблем, чем в российском государстве. В одном из своих писем он отмечал: «Разочарование мое полное; я не вижу действительной свободы здесь ни на волос… Эта республика — рай для богатых; они здесь истинно независимы; самые страшные преступления и самые черные происки окупаются деньгами».
Полковник пытался заниматься сельским хозяйством, потом другим бизнесом, но разорился. Изменив свое имя на американский лад, Иван Васильевич Турчанинов превратился в Джона Бэйзила Турчина, его жена Надежда стала Надин. Она закончила медицинское, а он — инженерное училище. Стали неплохо зарабатывать, вошли в высший свет. Именно тогда Иван Турчанинов познакомился и подружился с адвокатом Авраамом Линкольном, будущим президентом США. Дружил он и с предпринимателем Джорджем Маккленаном, будущим главнокомандующим армии северян в период Гражданской войны. Друзья, само собой, обменивались взглядами на жизнь, на будущее политическое устройство молодой страны. Наверняка Джон Турчин рассказывал своим новым приятелям о былом государственном и общественном устройстве земли донских казаков.
Впоследствии, во время Гражданской войны, в которой, начав в чине полковника армии, Джон Бэйзил дослужился до бригадного генерала, судьба столкнула его еще с двумя будущими президентами — Улиссом Грантом и Джеймсом Гарфилдом. Он был знаком со многими будущими сенаторами конгресса, членами правительства. Почему бы не предположить, что взгляды донского казака на демократию, на справедливое устройство общества не повлияли положительно на отцов-основателей Соединенных Штатов?
Но давайте еще возвратимся к грекам, от которых и пошло само понятие демократии как «власти народа». Если верить ученым-археологам, а не верить им у нас нет достаточных оснований, в самом устье Дона, на берегу Азовского моря, когда-то давным-давно располагался город-порт Танаис. В нем на протяжении более пяти веков мирно сосуществовали две общины. Греки-колонисты и местные жители, которых эллины называли Танаитами, по имени реки Танаис, как они именовали Дон. ( Выходит, Танаит — синоним слова Донец — прим. автора). Эллинами управлял Эллинарх, Танаитами — избираемый всенародно Архонт. (Может, и атаман, но по-гречески — архонт — прим. автора). Пятьсот лет совместного проживания — это достаточный срок для взаимопроникновения культур, для того, чтобы перенять опыт городского и государственного самоуправления. Кто знает, не является ли всем известная эллинская демократия отголоском истинно демократического устройства общества казачьих предков? Идея не бесспорна, но вполне имеет право на существование.
Что касается собственно казачьей демократии, то ее ни в коей мере нельзя путать с анархией или вседозволенностью. Казачье общество достаточно традиционно, как в прошлом, так и теперь. Казачьи заповеди, устно передающиеся из поколения в поколение законы — адаты — довольно строго регламентируют поведение как отдельного казака, так и казачьего общества в целом. Даже на казачьем Кругу, часто приводимом в качестве примера прямой демократии, каждый всегда знал, где ему надлежит стоять, когда и что говорить. Каждый казак волен был высказаться в этом представительном органе общины по любому обсуждаемому вопросу, но только по существу. Казаки не любили и не любят болтунов и краснобаев, готовых говорить на любую тему, лишь бы покрасоваться. Все имеющие право голоса были равны, вне зависимости от занимаемой должности и чина. Решения всегда принимались исключительно открытым голосованием и были обязательны к исполнению для всех. Иногда, чтобы визуально убедиться в количестве голосующих за то или иное решение, применялся простой, но эффективный способ. Кто за — отходил направо, кто против — налево. А потом уже считали, это помогало избежать путаницы.
Дети сызмальства знали, кто может присутствовать на Кругу, кто может говорить, голосовать, быть избранным на ту или иную должность. Они впитывали азы казачьего народоправства, учились и запоминали, как, что и почему. Например, могли приходить, но не имели права голоса на собрании этого органа казаки «пенные», то есть должники, наказанные. Интересы женщин на Кругу представлял их отец, муж или брат, вдов и сирот брал под свое покровительство сам атаман. Тому, кто не являлся членом казачьей общины, на Кругу делать было нечего. В более поздние времена, когда на Дону появилось много иногородних, их часто приглашали на собрания, они могли и выступить перед казаками, но строго по делам, их касающимся.
Раз в год избирались органы «исполнительной власти». Особенно ответственно казаки относились к выборам атамана. Именно ему и только ему принадлежала вся полнота власти между Кругами. В помощь войсковому атаману избирались еще два есаула и дьяк. Однако на Круге голос атамана был равен голосу любого другого казака. Могли лидера сменить и досрочно, сообразно обстоятельствам. Например, если в городках царили мир и покой, нужен был атаман, умеющий торговать, вести переговоры, договариваться с соседями. Когда же дело доходило до войны, требовался другой характер, иные умения, атаманом выбирали бывалого воина. Вместе с тем атаман, есаулы, другие должностные лица всегда были подконтрольны обществу. Интересная деталь: в одном сохранившемся до нашего времени здании атаманского правления окна большие и расположены очень низко. К тому же на них никогда не было штор, как говорят старые казаки. Это делалось для того, чтобы каждый местный житель видел, что атаман на месте, он работает, а не прохлаждается.
По убеждению казаков, люди не должны бояться свободы, своих поступков, но неизменно должны уметь отвечать за них. Это и есть достоинство, за которым стоит доблесть казака, слава его предков, честное имя, которое перейдет к потомкам. Надо понимать, что «казачья вольница», как ее понимают люди несвободные, вовсе не такая уж и вольница. Человек постоянно осознает свою ответственность перед родом, товарищами, предками. Призыв к свободе, в первую очередь личной, не есть призыв к сепаратизму, призыв к обособлению. Это призыв к тому, чтобы вспомнить свою изначальную природу. Казаки всегда были, есть и будут людьми вольными.
Тяжело входили исконно казачьи территории в состав Российской империи, много было пролито крови. Точку в этом вопросе поставил Петр Первый. Екатерина Вторая уничтожила Запорожскую Сичь, лишив казаков не только воли, но и самой родины, переселив их на Кубань. Но, осознавая несомненную пользу, приносимую казаками государству, она даровала им особые права. Казаков стали считать отдельным сословием, в отличие от других, они обладали своими территориями, своими органами самоуправления. Правители прекрасно понимали возможности казаков. По монаршей воле создавались или упразднялись новые казачьи войска, принцип управления которых практически копировали с Войска Донского. Были попытки создания казачьих войск и в других странах. Вильгельм Завоеватель даже скопировал форму одежды донцов, но не получилось из пруссаков казаков. Оказалось, дело все же не во внешнем виде, а во внутреннем содержании.
Когда закончилась русско-японская война, большая делегация японских военных прибыла в российское государство для изучения опыта организации казачьих войск. В ходе неудачных для российской стороны сражений именно казаки нанесли наибольший урон армии микадо. Японцы до сих пор помнят генерала Мищенко и его казаков. Правда, долго набираться опыта они не смогли, их пребывание в России прервала революция.
Один из ее организаторов и вдохновителей, идеолог красного террора Лев Троцкий оправдывал попытку поголовного уничтожения казаков тем, что «это единственная сила в России, способная к самоорганизации». И казачьи войска уничтожали, их территории делили. Казаков велено было считать крестьянами, но те оставались собой, людьми, свободными внутренне. И как только период коммунизма в стране закончился, большевистскую партию упразднили, начался период возрождения казачества. Не все шло гладко и понятно. Одно время к казакам причисляли себя все кому не лень, появился термин «ряженые». Люди напяливали на себя одежду, похожую на казачью, цепляли дешевые копии царских орденов и медалей на грудь. Выдумывали небывалые генеральские чины, объявляли себя атаманами, вплоть до всероссийских и межпланетных. Но пришел момент, и мутная вода спала. На авансцену вышли настоящие казаки, без лишней показухи они приступили не только к воссозданию войск, но и стали участвовать в строительстве новой России.
Сегодня люди казачьего происхождения представлены на всех уровнях государственной власти. Есть казаки в Госдуме и правительстве. Они возглавляют города и муниципалитеты, районы, станицы и хутора. Принцип выборности законодательной и исполнительной власти для казаков не в новинку, они всегда стремились распространить свои способы и методы общественного самоуправления по стране. Из казаков выходят политики и управленцы, бизнесмены и журналисты. Нет такой сферы человеческой деятельности, где они бы себя не проявили. И процесс этот нарастает.
Василий Ящиков, подъесаул Терского казачьего войска
