13 апреля 2017 - 18:17

Некоторые журналисты и популярные блогеры воспринимают свободу слова как право безнаказанно оскорблять людей, глумиться над их чувствами и принципами. Создается впечатление, что свое призвание они выбрали не для того, чтобы своевременно сообщать читателям, слушателям и зрителям актуальные новости. Не для того, чтобы пробуждать у аудитории интерес к значимым социально-культурным процессам. Не для того, чтобы обращать внимание власти и общества на важные вопросы. 

Есть журналисты, которые используют свою известность и навыки для того, чтобы публично хамить, издеваться, грубить. Возможно, в этом заключается суть их болезненной личности. Однако, выйдя в публичную сферу, они не пытаются скрыть свои пороки, а, наоборот, выпячивают их на всеобщее обозрение. 

В декабре 2016 года корреспондента американского издания Politico Юлию Иоффе уволили за ее грубое сообщение в личном аккаунте Twitter о дочери Дональда Трампа Иванке. Журналистка предположила, что избранный американский президент либо состоит в интимной связи со своей дочерью, либо практикует кумовство на посту главы США. Иоффе, долгое время проработавшую в России, за такой поступок уволили, несмотря на то, что она принесла извинения, назвав свой пост грубым и безвкусным. В Politico посчитали, что подобные инциденты очерняют работу издания и расторгли контракт с журналисткой. 

В России журналисты некоторых СМИ нередко позволяют себе оскорбительные и откровенно постыдные публичные комментарии. Особенно в этом преуспели сотрудники одной радиостанции, которые то желают скорбящим по жертвам теракта в петербургском метро «гореть в аду», то обвиняют их постановочном трауре. Для самих же этих журналистов чья-то трагическая смерть — повод для глумливой шутки. Показателен пример Александра Плющева — большого любителя покривляться на фотографиях и поиздеваться над чувствами незнакомых ему людей. 

В августе 2014 года ведущий «Эха Москвы» цинично прокомментировал гибель сына тогдашнего руководителя кремлевской администрации. Журналист спросил у своих подписчиков в Twitter, видят ли они проявление «высшей справедливости» в смерти Александра Иванова. Уволили Плющева после такого поступка? Нет. Назвали ли его выходку «инцидентом, очерняющим» работу издания? Нет.

В руководстве радиостанции с миллионной аудиторией решили, что извинений своего сотрудника будет вполне достаточно. Тем более что извиняться его попросту принудило начальство. Спустя некоторое время Плющев и вовсе отметил, что «испытал на себе неадекватный ответ на "нарушение морально-этических норм"», полностью нивелировав свои извинения. Журналист «Эха Москвы» посчитал себя пострадавшим за свободу слова.

Вероятно, каждый в порыве гнева или в полемическом задоре может наговорить уйму отвратительных вещей, за что потом приходится отвечать. Военного, опозорившего мундир, понижают в звании или лишают наград. Полицейского, запятнавшего свою репутацию, выгоняют со службы. Проворовавшегося чиновника сажают в тюрьму. Продажный судья рано или поздно сам отправляется под суд. Такие же нормы должны действовать и в отношении представителей так называемой четвертой власти — сотрудников СМИ. За создание и распространение информации, порочащей реноме телеканала, газеты, интернет-портала или радиостанции, увольняют. Данное положение является общепринятым в тех же США, но почему-то трактуется как «давление на свободу слова» в России.