Американский истребитель F-22 Raptor — один из самых современных боевых самолетов в мире, однако у него есть несколько слабых мест, пишет The National Interest.
Как поясняет автор статьи Дэвид Арчибальд, F-22, в частности, ничего не видит в инфракрасном диапазоне, хотя некоторые его потенциальные противники обладают инфракрасными датчиками обнаружения и сопровождения. Кроме того, у истребителя отсутствуют радары бокового обзора. Поэтому он неспособен корректировать курс выпущенной ракеты на полпути пути к цели и вынужден сохранять курс на сближение с вражеским самолетом.
По словам аналитика, причина этих недостатков связана с длительным периодом разработки F-22 Raptor, которая началась в 1981 году. ВВС США первоначально требовали, чтобы в основном отсеке истребителя, расположенном внутри фюзеляжа, можно было разместить восемь ракет, затем их количество было сокращено до шести. Предполагалось, что F-22 будут обладать пониженной заметностью, сверхзвуковой крейсерской скоростью и повышенной маневренностью по сравнению с F-15 Eagle, который он должен был заменить. По надежности новый истребитель должен был вдвое превосходить F-15, а требования по обслуживанию собирались наполовину сократить. Последнее условие удалось реализовать с точностью до наоборот: требования по обслуживанию F-22 на практике оказались на 50% выше.
В январе 1989 года ВВС США ограничили стоимость Raptor 9 миллионами долларов на производство одного самолета. По проекту компании Lockheed, на авионику каждого F-22 требовалось расходовать 16 миллионов долларов, рассказывает Арчибальд. Поэтому и пришлось отказаться от системы инфракрасного обнаружения и сопровождения, а также от целого ряда других систем, в том числе от устанавливаемых на линейных элементах фюзеляжа радаров бокового обзора.
За последние годы вычислительные мощности электроники и качество оптики повысились, поэтому цена планера истребителя была снижена. Однако у F-22 до сих пор нет инфракрасной системы обнаружения и сопровождения.
Таким образом, спустя 27 лет российский Су-35 Flanker-E имеет решающее преимущество над своим американским конкурентом, подытоживает The National Interest.